Весь ее и без того ничтожный мир сходится в бездне потемневшего взгляда напротив. Темная синева омута набрасывается на Анику подобно вихрю, но Максу практически мгновенно удается вернуть себе хитрое выражение - и улыбку, заслонившую ненасытное желание. Келли смотрит фениксу в глаза и все слова рассыпаются пеплом. Если ли что-то достойное их внимание, кроме друг друга?
Аника знает только одно: размыкать объятия она не хочет, тепло чужих рук на ее талии греет так тепло и правильно, а потому предложение сбежать и остаться вдвоем хоть на сколько-то будоражит ведьму не меньше соблазнительной близости.
- В прошлый раз разрешения тебя не понадобилось, - смелеет Келли, не отводя взгляда, и ей кажется, что еще немного, и она утонет. Растворится в его огне. Как хорошо, что, кроме него, ее никто не слышит - достаточно того, что на них обращены так много жадных взглядов.
Прежде чем они уходят от костра, Келли бросает игривый взгляд на играющих. - Думали, не смогу? - Кокетливо приподнимает она плечи, и в голосе ее пляшут робкие черти.

Макс не выпускает ее из рук - словно боится, что она мираж и вот-вот растворится. Она и сама боится, что магия вечера рассеется с минуты на минуту, но горячая августовская ночь будто делает ее в разы сильнее. Раскрепощеннее - так точно.
- А Алекса... - Аника медлит на ступеньках, рассеянно оборачиваясь к берегу, будто ведомая проснувшейся совестью. Что она делает? Разве так можно?.. - Не будет против?
Разве ты не должен быть сейчас с ней, она ведь так хочет показать, что она обладает твоим временем и вниманием, и ...тобой, хочется сказать Келли, но не хочет знать ответ. Пусть этот вечер никогда больше не повторится, у них останется хотя бы хоть что-то. Будь ее воля, она оставила бы их обоих, но судьба жестоко рассудила иначе. Несправедливо.
Они снова пьют, правда на этот раз Макс куда категоричнее - он не позволяет бармену наполнить бокал Аники еще раз, а на ее вопросительный взгляд неторопливо склоняется ближе, оказываясь на таком ничтожном расстоянии, что Келли буквально обдает жаром.
- Не хочу, чтобы ты потом жалела, - вкрадчиво шепчет ей на ухо Макс, на что Аника послушно кивает. Разве же она пожалеет? На самом деле, ей все равно, будут ли они есть, или пить, или просто смотреть друг на друга. Ей ведь уже так хорошо, и дело вовсе не в лишнем коктейле - близость темного феникса куда головокружительнее алкоголя.
- У тебя красивые руки, - просто признается Келли спустя четверть часа, водя пальчиками по обилию браслетов на крепких запястьях и колец на длинных пальцах. - И мне нравятся эти бусины, - Аника беззастенчиво касается черного шарика, задерживаясь на металлических вставках браслета и снова проводит пальцем по широкому ободку серебряного кольца с замысловатым узором. - Хочешь что-нибудь новое? Я знаю одну лавку в городе. Тебе может понравиться, - Келли поднимает на феникса взгляд и мгновенно теряется и теряет окончание фразы. От одного только взгляда Монро у Аники перехватывает дыхание, и вместо того, чтобы собраться с мыслями и закончить предложение, ведьма рассеянно улыбается чужому огню. Мир вокруг все еще существует?

Объяснение, как пить на брудершафт, Аника слушает внимательно, хотя и не очень понимает, зачем. Но это, кажется, весело. У них даже получается с первого раза, хотя ведьма почти уверена, что не сможет сделать и глотка, но неудобство позы компенсирует приятная сладость ягод коктейля, которая, впрочем, не сравнима с ощущением от нового поцелуя - Монро без зазрения совести пользуется моментом и накрывает ее губы своими. Приглашения не бояться теперь ему совсем не нужно, и все что может и хочет Келли - это подчиниться накрывшей ее волне чужого желания. Голова кружится, и она вот-вот готова выпустить из рук свой бокал, но Макс заботится и об этом.
- Монро, - Эдвард материализуется за их спинами палачом их веселья, и Аника чувствует, с какой неохотой феникс отводит от нее взгляд. - Сокровище со дна озера вытащил, а кто открывать будет? - Чайка скользит цепким взглядом по ним обоим, проверяя, не много ли дал им воли и не надо ли укоротить поводок. - Я уже вижу, что свое сокровище ты нашел, но народ требует зрелищ. - Позволяет он себе холодную усмешку, и Аника разочарованно выдыхает, увеличивая дистанцию между собой и фениксом на еще один шаг. - Давай-давай, никуда не твоя ведьма не денется, - не упускает он возможности вонзить еще одну шпильку и не двигается с места, пока Макс не покидает веранду. Стоит только Монро сбежать по ступенькам, как Эдвард делает широкий шаг к Келли.
- Ни разу не видел тебя пьяной, - спокойно говорит Чайка, и Келли не может понять, зол он или доволен.
- Я ни капельки не пьяна, - Аника смотрит на Эдварда с вызовом и досадой одновременно, на что он только широко улыбается.
- Ладно тебе, не злись, - он легко считывает с нее непривычное раздражение и одним простым жестом сводит на ней всю горечь ее разочарования: целует в макушку и быстро привлекает к себе. - Келли, не натвори глупостей, - наставляет он ее прежде, чем вернуться к роли невозмутимого начальника и мягко улыбается обиженным карим глазам. - А немного воздержания еще ни одному фениксу не повредило...

Эдвард наблюдает за сладкой парочкой все то время, пока они жмутся друг к другу на глазах у орденских.
⁃ Неужели не ревнуешь? - спрашивает он у Алексы без малейшей тени сочувствия, на что та только широко ухмыляется.
⁃ Вы меня когда к нему в постель клали, тоже заботились о моем душевном состоянии?
⁃ Постель не значилась в списке твоих обязательств, - сухо парирует Чайка, с удовлетворением отмечая то, как Макс ловко отбирает у Аники очередной бокал. Кажется, маленькая ведьма совсем потеряла счёт выпитому.
⁃ Да бросьте, шеф. Вы его без штанов видели? Как не совместить приятное с полезным. - Алекса в отличие от стихийной отлично управляется с алкоголем и пьёт наравне с заядлыми любителями чего покрепче. Чайка наконец отрывает взгляд от предмета своих наблюдений и смотрит охотнице в бокал. - И вообще, вы же и без идиотских вопросов в курсе.
⁃ Иногда приходится поддерживать светскую беседу, - уклончиво оправдывается Эдвард, но Алекса слишком долго работала у него в подчинении, чтобы попасться на уловку такта и вежливости.
⁃ Да вы просто боитесь, что ваши птенцы сгорят, не успев покинуть гнезда.
⁃ Какое ценное наблюдение, - цедит сквозь зубы Чайка и снова возвращает внимание к милующейся парочке. От счастливого вида обоих у него странно сводит зубы - и внутренности, а на выманенный хитростью поцелуй Чайка не прячет хищного оскала.
⁃ Ничего он ей не сделает, - рассуждает меж тем Алекса и задумчиво вертит пустой бокал. - Посмотрите на него. Он же как щенок, которому наконец-то перепало внимание.
⁃ Ты удивишься, но в этот раз угрозы я жду вовсе не от него. - Сухо парирует Чайка и, любезно отобрав у женщины бокал, шагает к веранде. - Монро!..

Вечер для Келли заканчивается вместе с уходом Макса - будто гаснут луна и солнце, которое, впрочем, давно уступило небосвод своей бледной сестре. Аника соскальзывает с барного стула, дежурно улыбаясь бармену и сходит с веранды в обход столпившихся над новой забавой орденских. Ведьма идёт вдоль берега, и ее босые ноги - она и не помнит, где и когда сняла сандалии, - утопают в хранящем тепло солнца песке. Не помнит она, и как сон смыкает ей веки - зато отчетливо осознаёт тёплый знакомый запах и руки, подхватывающие ее с песка.
⁃ И что там было за сокровище? - бормочет Аника, прижимаясь к широкой груди, но ответа уже не слышит. Да и разве имеет это значение, когда ее собственное сокровище так близко и дышит ей ровно прямо в макушку. Келли прижимается губами к ткани рубашки прямо над сердцем, которое бьется в ритме не то безнадежного отчаяния, не то робкой надежды. - Не уходи? - просит ведьма, но ответ снова ускользает, и пока Аника пытается поймать убегающую тень, ее встречает царство Морфея.

Вмешательство в чужие лобызания приводят к неожиданному результату, так что Эдвард озадаченно наблюдает за Келли ещё пару минут. И если Максимилиаму удаётся скрывать разочарование под внешней расслабленностью сытого зверя, ведьма, оставшаяся одна, быстро теряет интерес к разгорающемуся веселью. Чайка так и не научился справляться с этой ее особенностью - уступать другим все самое ценное.
Пока ведьме кажется, что она нашла уединение в обществе только набирающих стать и силу сосен, Эдвард успевает подогреть интерес собравшихся к содержимому сундука, прокомментировать многозадачность Монро, не упустив возможности подтрунить над Алексой. Смех взрывается искорками чистого огня, но Чайка - единственный, кто не смеётся. Не отвлекаясь от жонглирования колкостями, он то и дело находит в сумерках Келли. Где черти носят Зака, равнодушно думает про себя Эдвард, но место феникса пусто не бывает.
⁃ Монро, - мальчишка ловит приказ одним взглядом, и Эдвард не может не отметить, как хорошо выдрессировала его Белль. - Комната на втором этаже, справа от лестницы. Не перепутаешь. - И предвосхищая новый вопрос, Чайка хмыкает. - Нигде больше живых цветов в моем доме не водится.

Утро бьется ярким светом в открытое окно, и Анике требуется какое-то время, чтобы понять, где она. А главное - с кем. Тот факт, что подушкой ей сегодня служил Макс, будоражит и пугает ее одновременно. Она не причинила ему боли? Впрочем, вид безмятежно спящего Макса успокаивает ведьму почти сразу - он ровно дышит и так естественно обнимает ее за плечи, будто так они проводят уже не первую ночь.
Какое-то время Аника лежит, прислушиваясь к чужому дыханию. Ее греет чужое тепло - так, как никогда не грел огонь Кройста, и расставаться с этим ощущением кажется кощунственным. Но солнце манит и дразнит так непреодолимо, что Аника все же высвобождается из объятий Макса и осторожно слезает с кровати. Какое-то время она сидит на самом краешке, разглядывая спящего. Во сне у Макса совсем мягкие черты лица, лишенные привычной защитной усмешки.
Анике хочется прикоснуться к его чертам губами. И все же ужасно хочется спать, но пить хочется больше. А ещё - переодеться. Шрам под наручем беспокойно зудит, так что влажная прохлада утра дарит ведьме облегчение. Аника замирает на крыльце и вдыхает тишину полной грудью.

Время купаться совершенно неподходящее, так что Аника совершенно не боится оказаться захваченной врасплох. Вряд ли кому-то придёт в голову подниматься так рано и уж тем более нырять в озеро, и ближайшие пару часов она точно предоставлена самой себе.
Застежка платья поддаётся с первого раза, и с невесомым шумом падает в песок - Аника раздевается на ходу, предвкушая ласковую прохладу воды. Рядом с платьем своё место находят белье и перчатка. Ведьма делает несколько летящих шагов по деревянному пирсу и с наслаждением ныряет в воду. В голове проясняется, и легкие расправляются, будто сжатые все это время.
Выныривает ведьма будто совсем другим человеком. И ловит языком осевшие на губах живительные капельки воды.